Geschichte der Wolgadeutschen

....Для закрытия темы депортации немцев Поволжья в этой работе привожу
сильно сокращенное изложение дневниковых записей Дмитрия Дмитрие-
вича (Дитриха Дитриховича) Бергмана, депортированного вместе со всеми
немцами из АССР НП1018. Достаточно объемные ежедневные записи изложены
мной предельно коротко, но таким образом, чтобы читатель получил полное
представление о том, как протекал весь процесс депортации от известного
указа Верховного Совета СССР и до февраля 1942 г., когда автор дневника
умер в деревне Тигино Чистоозерного района Новосибирской области.
Д.Д. Бергман (30.01.1896–06.02.1942) в 1935 году переехал с второй своей
женой из немецкой меннонитской колонии в Оренбуржье (Neu-Samara) в
АССР НП, где закончил какие-то педагогические курсы и учительствовал в
школе в районном центре Куккус. Видимо, строгая общинная мораль менно-
нитов его тяготила, где-то и как-то он увлекся материалистическими идеями
и коммунистической идеологией и подался в Республику немцев Поволжья,
где это уже стало идеологией почти всеобщей.
В меннонитских колониях, откуда и мои родители, нравы, вплоть до их
разгона, оставались твердо религиозными и образование ограничивалось
где-то пятью классами. Все это не устраивало беспокойный ум Д.Д. и он по-
рвал с меннонитством и стал убежденным советским атеистом. Редчайший
случай в меннонитской общине! Впрочем, нравы Оренбургских меннонитов
мне мало известны и утверждать это по отношению к ним не могу. При-
мерно за год до депортации он заболел туберкулезом легких, а в холодной
Сибири болезнь еще более обострилась и сделала его абсолютно нерабо-
тоспособным. Энергичная и здоровая жена взяла на себя все хлопоты по
работе и обеспечению пищи в особо сложных условиях первого года жизни
с больным мужем и двумя детьми в условиях холодной Сибири и в положе-
нии депортированных.
Записи велись в дороге к месту депортации и далее до первого января
1942 г. Болезнь автора дневника все более обострялась в условиях совсем
непривычного холода и он умер через месяц, когда в последний раз вышел,
чтобы привезти муку. При всем своем страдальческом положении безнадеж-
ного туберкулезника Д.Д. оставался твердым атеистом до самой смерти и в
душе даже как-то соглашался с необходимостью депортации немцев. Боль-
ше он осуждал бестолковое исполнение этого акта.
Из собственного жизненного опыта и наблюдения за жизнью депорти-
рованных знаю, что самая трудная жизнь у них сложилась в первый год.
Прибыли они уже для Сибири глубокой осенью и не успели обзавестись
коровой и огородом, а без этих двух абсолютно необходимых элементов
1018 Дневник Д.Д. Бергмана находится в личном архиве автора.
376
жизнь превращалась в выживание. Наша семья до войны жила в районном
городке Исиль-Куль Омской области и жили мы вполне справно благодаря
особой энергичности отца. После отсидки в Архангельском и Карагандин-
ском лагерях он стал особенно жадным до жизни и много и неутомимо ра-
ботал, и везде он был нужным. В сентябре 1941 г. его призвали в трудармию
и наша жизнь в городе стала безнадежно трудной. В феврале мама оставила
дом в Исиль-Куле и с 4-мя детьми (среди которых был и я), переселилась в
большое немецко-меннонитское село Миролюбовка. Там нас приютили до-
брые люди в хорошем доме. Мама обменяла молочный сепаратор и что-то
из одежды на картошку и пр. самое необходимое, и так мы дотянули до лета.
Ну, а летом, да еще с коровой, парой овец и свиньей в сибирской деревне
не пропадешь, нужно было только много работать. Так и прожили на кар-
тошке, свекле, на молоке от коровы и на мясе от свиньи и овец до самого
возвращения отца в 1946 году. Так примерно жили и другие депортирован-
ные в наших селах....

30 августа 1941. Пошел по селу слух, что немцев всех будут выселять в
Сибирь. Д.Д. как человек интеллигентный и высокосознательный пресекает
эти вредные слухи.
31 августа. В газете опубликован Указ о депортации немцев из АССР НП и
Сталинградской и Саратовской областей1019. Радио отключено.
2 сентября. В школе отменены занятия.
4 сентября. На улицах много военных, но действий пока никаких не
предпринимается.
6 сентября. Объявляется, что каждая семья может взять с собой 1 тонну
груза. Всем объявили, кто куда направляется. Семье Д.Д. предписано пере-
селиться в Новосибирскую область.
7 сентября. Д.Д. узнает, что его семья будет отправлена 10 сентября.
10 сентября. Не хватило транспорта, отъезд отодвинули.
11 сентября. Подают под погрузку много подвод и отдельные машины.
12 сентября. Погрузка в вагоны. «Тесно как сельдям в бочке». Досаждают
блохи. Где-то сорвали доски и устроили полати, стало посвободнее.
16 сентября. Уральск. Дали обед. Все рельсовые пути предельно загажены
испражнениями от предыдущих составов. Здесь, из-за плохой информации,
отстали целые группы.
18 сентября. Едут быстро, без остановок. В Акбулаке дали сытый обед (рас-
считывали только на свою пищу).
19 сентября. Проезжают мимо Арала. Жара.
20 сентября. В Кзыл-Орде снова получили обед. (В общем, почти регулярно
кормили обедами и что-то в запас. На больших станциях что-то покупали).
25 сентября. Поехали на север, в сторону Новосибирска. «Путешествие
идет лучше, чем я думал».
27 сентября. Достигли Новосибирска.
28 сентября. Разгружают в Чистоозерном.
30 сентября. На подводах всех развозят по колхозам. Семья Бергман по-
падает в маленькую деревеньку, дома в большей части землянки из дерна.
1 октября. Энергичная жена Маргарита находит домик, где хозяева со-
гласны их принять. Поселяются в одной комнате с тремя окнами. Всего в
деревне Тигино поселили 3 семьи.
4 октября. М. назначили на работу – метать стога сена. Работала много и
времени по уходу за больным мужем и детьми почти не оставалось. Заботы
о детях легли в основном на Д.Д. Но какие-то продукты приносила регуляр-
но, хотя еда однообразная: молоко, чаще снятое (обрат), и скверный хлеб.
27 октября. Переселились в чуть более просторную комнату, хижину, как
называет ее Д.Д., с глиняным полом. Последнее вызывает постоянную пыль,
что оседает на всем и затрудняет дыхание туберкулезного Д.Д.
4 ноября. Д.Д. отмечает доброе отношение председателя колхоза, который
иногда выписывает ордер на мясо, сало, картофель.
В последующие дни автор пишет в дневнике, что с наступлением настоя-
щей сибирской зимы проблемы с питанием резко обострились. М. много
работает и домой приходит поздно. Периодически выделяют пшеницу и
ее научились молоть на ручных мельницах. (Мне эти мельницы в виде двух
«жерновов» из отпиленных кругляшей толстого дерева с прибитыми сталь-
ными скобками хорошо известны, даже сам крутил их. – Г.Г.). Ребята быстро
научились русскому языку и обзавелись друзьями. Стало совсем плохо с
мукой, хлеба нет.
14 ноября. Выдали прилично муки.
15 ноября. На двоих с цыганской семьей купили барана. Великий праздник!
16 ноября. Колхоз выписал мяса месяца на два. (Автор уже безнадежно
болен и все чаще отмечает это в своем дневнике. При этом он остается
атеистом и подчеркивает это).
17 ноября. М. назначают счетоводом, чему оба очень рады – не нужно
целыми днями работать зимой на улице.
9 декабря. М. получила два кг мяса и сало. Праздник! В запасе есть
пшеница.
19 декабря. Председатель объясняет всему правлению, что прибывшие
немцы имеют все права колхозников. Этим, пишет автор, обеспечивается их
материальное положение хотя бы настолько, чтобы явно не голодать.
20 декабря. Есть еще заметный запас мяса, что делает пищу более вкусной.
27 декабря. М. приносит целое ведро снятого молока – большая радость.
378
31 декабря. Соседка приносит капусты и 2 кг мяса.
1 января 1942 г. М. дала детям по кусочку сахара.

«Это была последняя запись в дневнике Д.Д. Бергмана. Он умер 6 февраля
1942 года в 7 часов вечера в деревне Тигино Чистоозерного района Новоси-
бирской обл. в возрасте 46 лет. 3 февраля он пошел с сыновьями (старшему
6 лет) за мукой, вез этот мешок в гору на санках при 40–45 градусах мороза
с ветром, надышался холодного воздуха и схватил двусторонне воспаление
легких (пораженных туберкулезом!). Хоронили его в страшный мороз 8 фев-
раля вдова, шестилетний сын(Э.Д.) и колхозный парнишка Николай Сирота,
вскоре ушедший на фронт и не вернувшийся с войны. А вдову Д.Д. Бергмана
в марте 1943 года мобилизовали на строительство оборонного завода в Но-
восибирске, детей ее – 7 и 4 лет – отдали в семью Шауэр (мужчин Шауэров
и Швейцеров к тому времени взяли в трудармию), где были 2 девочки – 8
и 5 лет – и старуха мать Полины Шауэр. В сентябре вдова Д.Д. Бергмана за-
брала детей и пешком через всю Новосибирскую область пришла с ними в
Новосибирск. Вещи тащила корова на двухколесной тележке. Корову дали в
обмен оставленной в Куккусе (на Волге).
При чтении этих дневниковых записей, то совсем кратких, то слегка раз-
вернутых, нужно постоянно помнить, что писались они практически безна-
дежно больным человеком, родившимся и выросшем в более умеренных
климатических условиях. Сибирь, да еще накануне долгой зимы и в начале
ее, без запасов продовольствия, топлива, без надлежащей одежды, без жи-
лья – эта Сибирь казалась ему гибелью. Писал он их от вынужденной из-за
болезни и беспомощности интеллектуальной бездеятельности, видя в этих
дневниках собеседника, которому он мог поверить свои мысли, страхи, опа-
сения, планы».