Гуго Вормсбехер
Российских немцев уже нет?
«Пресловутая автономия» уже не нужна?
(По страницам одной дискуссии)
Обсуждению передачи «Радио России» к 70-летию депортации российских немцев (
http://video.yandex.ru/users/senatman/view/391) на интернет-портале «История немцев Поволжья» (
http://forum.wolgadeutsche.net/viewtopi ... 2&start=60) можно бы только радоваться: и самому факту обсуждения, и активности его участников, их небезразличию к судьбе своего народа, их острой реакции на то, что воспринималось ими в вопросах ведущей как непонимание трагедии народа. Значит, наша боль за свой народ еще не угасла, значит, беспокойство за его будущее еще живо, и значит, рано его хоронят так размножившиеся у нас за последние 20 лет на «помощи» российским немцам «прагматики», «пахари» бюджетных делянок, выделенных им за содействие снятию вопроса о реабилитации, и заказчики-исполнители многолетнего циничного шоу под девизом «С песнями и плясками в никуда!».
Но неожиданно появился на форуме новый участник. И хотя написал всего несколько строк, впечатление от них - будто кто-то послал новейший израильский «смрадный водомет» вдогонку мирно расходящимся участникам митинга. Судите сами:
Waldemar Betz писал(а):Очень правильные слова говорит нынче Гуго Вормсбехер, но, как говорится в русской пословице "дорога ложка к обеду", эти бы золотые слова да в его золотые уста лет эдак 20 назад, цены бы ему не было. Ан нет, имел тогда Гуго Густавович совершенно иное мнение, а жаль, прозрел бы вовремя то глядишь бы и состоялась несостоявшаяся автономия.
И:
Waldemar Betz писал(а):К сожалению Гуго "осознал" всё слишком поздно, когда поезд уже ушёл. Вообще уже пора заканчивать всякие споры и разговоры об этой пресловутой автономии. Её всё равно уже создавать не для кого. Не зависимо от того что осознали и что не ососзнал гуго Вормсбехер.
После этой концентрированной струи у всех будто перехватило дыхание: уже две недели белое безмолвие…
***
За годы своего участия в движении российских немцев мне довелось узнать о себе много нового, так что к открытию во мне очередных достоинств могу сегодня отнестись спокойно. Однако в данном случае речь не о том, как воспринимаю сказанное я, а о том, что предлагается участникам обсуждения. Предлагается же им – без пояснений и аргументов, как приказ, - заканчивать разговорчики в строю
«об этой пресловутой автономии» (кстати, впервые встречаю такой уничижительный отзыв о 70-летней боли нашего народа, да еще от человека вроде с немецкой фамилией), об автономии, которую, оказывается, уже и
«создавать не для кого». В общем, обнаружившийся вдруг караул, где-то следивший за дискуссией, устал, поэтому всем тушить свет…
Но что-то не хочется, чтобы разговор закончился именно на этой ноте и чтобы все, основательно политые, разошлись молча, утираясь и обтираясь. Поэтому несколько пояснений для караульщиков-водометчиков – вдруг не ведают, что творят!
Реабилитация нужна была нашим дедам, отцам, не вернувшимся из трудармии, нужна всем нам, прошедшим через десятилетия репрессий и дискриминации, нужна нашим детям и внукам, – совсем не для разговоров. Она нужна как восстановление справедливости по отношению к нашему народу, как восстановление его чести и достоинства, как залог его будущего. Нужна каждому лично. Но главное – нужна всем нам как народу. И нужна не просто в виде правового акта, признающего необоснованность обрушенных на нас обвинений и репрессий, а в виде территориальной автономии, Причем не только потому, что такая автономия у нас была и по закону должна быть восстановлена, как это было сделано по отношению к другим репрессированным народам полвека назад.
Территориальная автономия нужна, чтобы мы опять могли проживать вместе (кто хочет, естественно), потому что в распыленном состоянии ни один народ сохраниться не может. Нужна, чтобы сохранить родной язык и национальную культуру: ведь проживая распыленно, не только невозможно наладить изучение родного языка, невозможно даже общаться на родном языке – не с кем.
Территориальная реабилитация нужна, чтобы у нас как народа были равные права - и возможности! – с другими народами России. Чтобы мы не были, как уже 70 лет, выключены как народ из государственной и общественной жизни страны. Чтобы у народа был опять свой дом, была своя экономическая база. Чтобы нам не предлагалось радоваться бюджетным подачкам, давно используемым для поддержания противодействия реабилитации: мы сами можем заработать себе и на проживание, и на поддержку национальной культуры, - если избавимся, наконец, от определенной нам роли бесправных и бездомных гастарбайтеров, уже в трех поколениях работающих как народ на других и - единственные в стране! - как народ никогда не получавших
ничего для поддержки и развития национальной культуры.
Не будет у нас этой «пресловутой» автономии – всем нам останется лишь ассимиляция и исчезновение: в России ли, в Казахстане, в Киргизии, на Украине или в Германии. Мы
этого хотим? Но кто этого хочет, может не напрягаться: он это имеет уже 70 лет. Имеет это и тот, кто, оказавшись перед жестоким выбором: ассимилироваться на русской основе в России или на немецкой в Германии, успел выбрать для себя путем выезда второе. И решил этот вопрос - для себя и своих детей. Но ведь
для народа выезд вопроса не решил. Да и на территории бывшего СССР остался как минимум миллион «чистых» немцев, а с членами семей в смешанных браках – никак не меньше полутора, т.е. почти в пять раз больше, чем было в АССР НП, и столько, сколько было немцев в СССР до войны вообще. Что, эти полтора миллиона теперь все уже «никто»? Что, они все жаждут скорейшей ассимиляции? Не имея сегодня даже выбора, на какой основе? Им всем безразлично их будущее? И они уже 20 лет – вдобавок к 50-ти годам при Советской власти - добиваются реабилитации просто от нечего делать? Им
«пора заканчивать всякие споры и разговоры об этой пресловутой автономии»? И молчать в тряпочку, радуясь своей участи бесправных, теперь уже генетически, по национальному признаку, гастарбайтеров?
Вообще среди выехавших в Германию то и дело раздаются голоса – для поднятия самооценки? для оправдания своего выбора? – что все «настоящие» российские немцы уже выехали, а в СНГ остались лишь «отходы», а теперь, оказывается, даже «никто». Уважаемые обладатели этих голосов, а если бы оставшиеся говорили, что как раз настоящие-то российские немцы остались в СНГ, чтобы всё же добиться будущего для своего народа, а выехавшие – это лишь те, кто «рванул за колбасой», те, кому наплевать на будущее народа, - вам бы понравилось? Зачем же вы так пренебрежительно из прекрасного далека об оставшихся-то? Ведь эти «отходы» - они же ваши ближайшие родственники! Неужели вы одним перемещением в пространстве, причем как правило в еще более унизительную третьесортность: без признания ваших знаний, талантов, профессионального опыта, ученых степеней, - так возвысились над ними?
Для меня российские немцы, где бы они ни проживали, – по-прежнему один народ. У нас общая трагедия, которая длится до сих пор, – для каждого и в каждом. И выезд для нас как народа – часть этой трагедии. Потому что у нескольких миллионов человек практически не было выхода. Потому что оскорбление, нанесенное народу предложением Ельцина: вместо уже предусмотренной Законом автономии селиться на военном полигоне и снаряды там выкапывать, - нормальному человеку вынести было уже невозможно. И требовались сверхнормальные воля и чувство ответственности за судьбу народа, чтобы и в новых российских условиях подчинить свои эмоции безальтернативной необходимости реабилитации. И к чести нашего народа, такие люди нашлись. И продолжают, сделав нелегкий и для себя, и для своей семьи выбор, добиваться реабилитации - для своего народа. Для восстановления его чести и достоинства. Для его будущего. И что же, они из-за этого теперь Unterrusslanddeutsche, или вообще уже «никто»? Кто же тогда те, кто их так оценивает? Если нет уважения к другим, то хотя бы какое-то понимание происходящего должно же быть у тех, кто кидается такими оценками?
***
Ну и лично обо мне. За время моего участия (с 1963 года) в движении российских немцев приходилось видеть, как в него, особенно после 1988 года, приходили разные люди и с разными целями, а сегодня вполне можно сказать, - и с разными заданиями. И утверждались в нем тоже по-разному. В том числе стремлением дискредитировать других. Естественно, не был обойден их вниманием и я (было бы даже обидно, если бы обошли!). Но моим правилом было не опускаться до ответа на такое внимание – других дел хватало. Исключение сделал один раз, 14 лет назад, когда написал открытое письмо уважаемому В.Ф. Дизендорфу. Почему вынужден был написать – объяснил в самом письме, которое сегодня, после того, как он не постеснялся выложить в Интернет свой детский грех политической юности - книгу «Прощальный взлет», я счел логичным тоже сделать доступным (см.:
http://www.proza.ru/2011/06/24/443). Хотя бы для читателей, чье мнение о нашем движении и его участниках формируется этой книгой уже годами. Поэтому повторяться, считаю, не стоит. Но некоторые пояснения – хотя бы для В. Бетца, - наверное, не будут излишними.
Так, он пишет, что сегодня «Гуго Густавович» говорит одно, а 20 лет назад говорил совсем другое. Даже если бы это было так, особую вину в этом трудно увидеть: уж очень странно выглядел бы человек, который твердит как заводной одно и то же, хотя вокруг всё меняется. Тем более если учесть, в каких турбулентных условиях нам приходилось – и приходится до сих пор! – добиваться нашей реабилитации. Вспомним и слова Ницше, по-своему сформулировавшего закон отрицания отрицания: только настоящий философ
вынашивает и изнашивает свои взгляды. И если настоящие философы должны быть так непостоянны в своих убеждениях, что же остается нам, простым смертным? Получается, можно бы даже гордиться, что тоже не стоим на месте. И поблагодарить нашего критика, что заметил в нас еще одно достоинство.
Однако вопреки непреднамеренно лестному наблюдению критика, сознаемся: кое в чем на месте стоим! Потому что есть в жизни вещи, которые неизменны. И к ним менять свое отношение нельзя. К таким «вещам» относятся честь и достоинство народа, его права, в первую очередь его главное право – право на жизнь.
Допускаю: отношение к
этим ценностям у разных людей, даже из наших «активистов», может быть разным, может и меняться. Но себя отнести к таковым не могу. По
этим вопросам у меня ни позиция, ни слова за 48 лет участия в движении не менялись: реабилитация должна быть, она должна быть в форме восстановления нашей государственности, потому что без государственности народ сохраниться не может. Всё. Если так считать плохо, что ж: наша задача не в том, чтобы быть хорошими для всех, тем более для караульных с пахучим водометом; наша задача в том, чтобы сохранить наш народ. И отношение к этой задаче у нас постоянно, потому что у нее нет альтернативы.
Другое дело –
как действовать для решения задач. Вот тут требовать постоянства - всё равно что требовать набрать на компьютере статью, используя только одну клавишу. Требовать тут постоянства можно только не имея представления о политике, тем более той, в которую вписан наш вопрос. Или при избыточном давлении в резервуаре водомета, которое надо срочно сбросить хоть на что-нибудь (кого-нибудь). Потому что было бы уж очень странно, если не клинично, в менявшихся ситуациях, когда порой о главном вопросе даже заикаться было бессмысленно и оставалось пытаться сделать хоть что-то по вопросам второго и третьего плана, - иметь всегда и во всем один подход.
В.Бетц не конкретизирует, что же такого неправильного говорил двадцать лет назад «Гуго Густавович» (беру эти слова в кавычки, потому что поиск адекватных подходов осуществлялся не одним мною), каким образом это не позволило тогда добиться «пресловутой автономии», и чем это сказанное тогда отличается от того, что «он» говорит сегодня. Получается, читатели должны верить критику на слово, что «Гуго Густавович» в прошлом всё делал не так, а значит, нечего и сегодня ждать от него чего-то путного.
Вопрос этот всплывает не впервые. И тут надо отметить, хотя бы для нового поколения читателей и активистов, что спектр задач, стоявших перед нашим движением, практически всегда был очень широк. Потому что для выдвижения, а значит, и обоснования требований реабилитации надо было детально рассматривать и анализировать причины обвинения народа, показывать их несостоятельность, выявлять препятствия на пути к реабилитации, опровергать аргументы ее противников.
Надо было также, чтобы народ противодействовал политике ассимиляции осознанно, а значит, чтобы он знал – после полувекового запрета на любую информацию о его прошлом и настоящем, - что с ним сделали и делают.
Надо было, чтобы он имел представительные, авторитетные общественные организации, для чего их следовало создавать и поддерживать. Надо было, чтобы лидеры этих организаций, актив соответствовали своим большим задачам.
Надо было думать и о том, как на разных этапах вписать решение нашего вопроса в конкретные условия в стране. О том, как донести нашу идею до первых лиц государства – потому что на уровне чиновников она не решается. Как создать в стране, во власти, потенциал поддержки этой идеи. Как сделать ее реализацию выгодной для всех уровней «вертикали власти» и - немаловажно – для населения конкретного региона.
Надо было также поддерживать, сохранять в народе то национальное, что столько лет в нем вытравливалось, подавлялось и уничтожалось: родной язык, национальную культуру, знание своей истории, литературы, искусства, - чтобы не дать окончательно превратить российских немцев в безнациональных манкуртов.
Надо было утверждать в народе понимание и того, что после депортации, репрессий, бесконечных дискриминаций у нас нет больше деления на поволжских, украинских, крымских, кавказских, сибирских немцев, а все мы объединены хотя бы пятой графой, определяющей по-прежнему личную судьбу каждого и судьбу народа в целом, и главная задача у нас тоже одна – реабилитация для всех, государственность для всех.
И во всех этих вопросах и сферах постоянно меняющийся политический и прочий ландшафт страны просто-таки требовал постоянного поиска новых подходов и форм работы. Можно дискутировать о том, насколько они были правильны, эти новые подходы и формы (аргументированной их критики нет до сих пор), но нельзя упрекать за их поиск.
***
Очень сложные процессы происходили и в самом движении, - процессы, которые и сегодня нередко пытаются трактовать исходя из своих тогдашних и сегодняшних амбиций. В свое время мне уже пришлось дать ответ на такие попытки - в очерке «Триптих в траурной рамке» (см.:
http://wolgadeutsche.net/wormsbecher/triptych.pdf), - ответ, который, насколько можно понять, до сих пор и заставляет тех, кому он был адресован, снова и снова пытаться его «опровергнуть»: за отсутствием аргументов - водометами.
В.Бетц пишет:
«… имел тогда Гуго Густавович совершенно иное мнение, а жаль, прозрел бы вовремя то глядишь бы и состоялась несостоявшаяся автономия». Спасибо, конечно, автору за такую высокую оценку роли конкретной личности в истории; спасибо и за хорошее знание того, как слеп был «Гуго Густавович» 20 лет назад, что даже не увидел, не различил нигде своего будущего критика и не посоветовался тогда с ним, как правильно добиваться реабилитации народа; еще большее спасибо за обнаруженное у «Гуго Густавовича» наконец прозрение – что позволяет предположить, что мой критик согласен хотя бы с тем, что я говорю сегодня. Однако в оценке движущих сил в решении нашего вопроса мы, наверное, с ним всё еще несколько расходимся.
Конечно, наша реабилитация немало зависит от каждого из нас: если все будем сидеть сложа руки, молчать и надеяться, что действовать будут другие, то можем замолкнуть как народ навсегда («дитя не плачет - мать не разумеет», - отстаивали необходимость своих инициатив перед тогдашними «прагматиками» члены 1-ой делегации в 1965 году). Зависит она и от нашего национального движения, от его актива, от его лидеров - от сотен, тысяч умных, преданных своему народу людей, всегда делавших многое для своего народа. Но зависела и зависит она и от других «активистов» и «лидеров». Если «главный» из них «боролся» за государственность, публично заявляя при этом, что на 99 % не верит в возможность ее восстановления; если другой, тоже когда-то известный, сегодня откровенно признается, что не видит больше возможностей ее восстановления; если третий до сих пор гордится тем, что ему автономия никогда не была нужна, и он туда не поедет, даже если она вдруг появится; если четвертый, построивший на трагедии народа доходный бизнес для себя, убеждает российских немцев в том, что они давно уже все реабилитированы и за такой тяжкий труд по просвещению масс сделан основным получателем проектов, - то не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, каких результатов следует ожидать с такими «лидерами».
Решение нашего вопроса зависело, к сожалению, и от тех, кто в движении был управляем извне, а значит, зависело и от того, насколько движение могло защитить себя от этих, как уже давно их окрестили в народе, «активистов в штатском», всегда точно знавших, когда надо выдвинуть дурацкие ультиматумы Правительству, как довести своими выступлениями население Поволжья до белого каления, когда заварить очередную склоку в движении.
Всех этих «борцов за народное дело» (а кто может сказать, что они были в нем только в прошлом?) можно поздравить: им удалось, сегодня еще и при откровенной поддержке «административного ресурса», многое сделать для раскола движения, для дискредитации его актива, для увода людей от политических задач к выклянчиванию «проектов» - чечевичной похлебки за свое словоблудие о «ненужности», «нереальности» восстановления государственности, «неактуальности» реабилитации вообще и отсюда «бессмысленности» дальнейших усилий по ее достижению.
При взгляде на таких «лидеров» и «активистов» у меня всегда возникает ощущение, будто все мы стоим у постели нашей матери, тяжело больной от пережитого: одни пытаются достать для нее нужное лекарство, другие привлечь врача, третьи поддержать ее хотя бы словами и своим присутствием. А некоторые «сыновья» не только равнодушно наблюдают за происходящим, но и стараются убедить тех, кто пытается помочь матери опять встать на ноги, что это нереально, что это уже поздно, что это уже никому не нужно, и что вообще пора всем разойтись и не мешать ей перенестись в мир иной. Зачем они это делают? Ведь у нашего народа нет даже квартиры, даже комнаты в коммуналке, которую можно бы потом продать и поделить выручку между «наследничками». Зачем же вы так?..
Однако гораздо больше, чем от всех перечисленных вместе, решение нашего вопроса всегда зависело и зависит от ситуации в стране, от руководителей страны, от их личных качеств, масштаба их личности, от их интеллекта (вспомним хотя бы незабвенного Б. Ельцина). Поэтому и главные усилия наши всегда были направлены на то, чтобы получить выход на уровень, где такие решения принимаются. И тут всегда была высокая востребованность разумных идей и действий, выработка которых требует коллективных усилий. И нам иногда удавалось, пусть с огромным трудом, добиваться немыслимых по сегодняшним меркам результатов (см. хотя бы
http://wolgadeutsche.net/wormsbecher/wjesna_1991.pdf - «Трудная весна 1991»).
Но эти усилия, да еще коллективные, нужны, как мы могли видеть в прошлом и можем видеть сейчас, далеко не всем. И далеко не все способны их проявлять: зачем напрягаться, зачем за что-то отвечать, зачем что-то делать для
кого-то, когда
«лично мне» ничего здесь и сейчас не светит? Зачем думать о том, как добиться будущего для своего народа? Гораздо проще заявить, что идея автономии давно изжила себя. И таким образом убить сразу даже не два, а несколько зайцев: оправдать свое равнодушие и бездействие; выставить дурачками тех, кто что-то делает для своего народа; самому выглядеть умнее всех; непонятливому народу наконец-то втолковать, что реабилитация, которой он добивается уже 70 лет, ему оказывается совсем не нужна; показать этому же народу, что он настолько тупой, что даже не понимает, что его уже нет; просветить всех, что те, кто еще пытается добиться реабилитации, и в прошлом всегда делали не то, и сегодня безнадежно отстали от жизни; в общем, открыть всем конечный вывод мудрости земной на текущий момент: хватит болтать о реабилитациях и будущем народа, и: всем радоваться новой форме жизни российских немцев - без российских немцев, потому что их уже «нет»…
От всего от этого не может не возникнуть вопрос, сопровождающий наше национальное движение уже десятилетия: зачем такие «борцы» пришли в это движение, и в чьих интересах они выступают? В интересах своего народа, исчезновению которого они так содействуют? – не получается. В собственных личных интересах? – тоже вроде большой навар не просматривается, по крайней мере видимый. Для повышения своего авторитета у людей? – но кроме всё более устойчивого омерзения они ничего ни у кого вызвать не могут. Так что же это за такая за третья таинственная движущая сила, которая так неодолимо вдохновляет их уже двадцать лет, даже выехав в Германию, выступать против интересов своего народа, лишать его веры в будущее, убеждать его в том, что всё для него кончено, и вдобавок еще и дискредитировать тех, кто пытается интересы народа отстоять?
Казалось бы: ну не верите вы больше в то, во что когда-то верили (или никогда не верили?); ну безразличным стало вам, возродится ваш народ или исчезнет через два-три поколения, - уйдите в сторону, не мешайте хотя бы другим что-то сделать для своего народа; зачем же поливать всех своим разлагающим неверием и безразличием? Кто же вам никак не позволяет отойти и не мешать?
***
Мне хотелось бы – совершенно искренне – поблагодарить всех участников обсуждения. В том числе и В. Бетца. Потому что они еще раз обозначили довольно широкий спектр позиций и взглядов по отношению к вопросу, от решения или нерешения которого зависит: быть или не быть нашему народу. И актуализировали, обострили до предела те проблемы, которые мучили нас всегда. И о которых уже невозможно дальше молчать: их тоже пора обсудить, - чтобы не допустить так давно, так системно, а теперь и так откровенно проводимой парализации нашего движения за реабилитацию. Общая тональность уже прошедшей части обсуждения позволяет надеяться, что дальше оно может пройти еще более по-деловому, без эмоционального террора и накаляющей обстановку категоричности (образец здравомыслия здесь - участница конференции
Наталия, с ее высоким чувством ответственности, с неизменным тактом и способностью слушать, слышать и понять другого). И, конечно, без водометов. Тем более смрадных.
19.11.2011
- PS: Нам всем не хватает информации. И мы не всегда знаем, где ее найти, даже если она уже где-то существует и вполне доступна. Полагаю, многие споры в нашем движении даже бы не возникали, если бы их участники (особенно инициаторы) лучше знали, как на деле проходили события, о которых сегодня спорят. Интернет в этом смысле – чудо, которое может помочь каждому. В нем о нашей истории, о нашей проблематике можно найти уже очень много. И пока нет «объективных» исторических трудов по всем вопросам, которые нас интересуют, можно посмотреть хотя бы материалы разных авторов. Пусть у этих авторов и разные мнения об одном и том же, но можно будет хотя бы оценить их версии, их трактовки, их аргументы в спорах с оппонентами.
Как участнику пусть не всех, но хотя бы главных событий в нашем национальном движении, мне приходилось выступать, писать, полемизировать практически по всем основным вопросам, стоявшим перед нами, и на всех этапах. И я попытался теперь сделать эти материалы доступными для тех, кто интересуется нашими проблемами. Их можно найти, как произведения любого, набрав имя и фамилию автора. В «сгруппированном» виде некоторая их часть размещена на моей Авторской странице на портале «Geschichte der Wolgadeutschen“, где недавно появилось и мое Обращение к Президенту РФ Д.Медведеву и Премьер-министру В.Путину с предложениями о восстановлении государственности в сегодняшних условиях. Но наиболее полно (свыше 370 материалов; список постоянно пополняется) они доступны на моей странице на портале Проза.ру. Интересующимся, в т. ч. желающим критиковать меня более основательно, даю эти ссылки:
http://wolgadeutsche.net/wormsbecher.htm - Авторская страница
http://www.proza.ru/avtor/hwormsbecher - Проза.ру
Автор.
