Дедушка: Adam Andreas Häckel. (18.11.1901)
Бабушка: Amalia Johannes Häckel(Peterson) (02.12.1907).
Буду очень рада любой информации или зацепке!
Моя линия
Peter Heckel (1733) + Anna Dorothea (1719)
↓
Georg Heckel (1762) + Anna Sophia Arndt (1770)
↓
Georg Heinrich Heckel (Andreas) (10.04.1809) + Elisabeth Letzrich (Lötzrich?) (1812)
↓
Georg Peter Heckel (Peter) (1848) + ...
↓
Andreas Heckel
↓
Adam Heckel (1901) - мой дедушка!
↓
Leonhard Heckel (19.03.1941)
↓
Georg Heckel (1762) + Anna Sophia Arndt (1770)
↓
Georg Heinrich Heckel (Andreas) (10.04.1809) + Elisabeth Letzrich (Lötzrich?) (1812)
↓
Georg Peter Heckel (Peter) (1848) + ...
↓
Andreas Heckel
↓
Adam Heckel (1901) - мой дедушка!
↓
Leonhard Heckel (19.03.1941)
Ветвь Вольфганга:
http://s018.radikal.ru/i523/1501/cc/3dbc88200a2b.jpg
http://s010.radikal.ru/i312/1501/09/41d123b6d96e.jpg
Ветвь Георга:
http://s018.radikal.ru/i527/1501/46/b49b1bbac600.jpg
http://s57.radikal.ru/i155/1501/1d/04d872e1fe7a.jpg
Ветвь Иоханнеса:
http://s015.radikal.ru/i330/1501/ae/34585c2e6844.jpg
http://s018.radikal.ru/i523/1501/cc/3dbc88200a2b.jpg
http://s010.radikal.ru/i312/1501/09/41d123b6d96e.jpg
Ветвь Георга:
http://s018.radikal.ru/i527/1501/46/b49b1bbac600.jpg
http://s57.radikal.ru/i155/1501/1d/04d872e1fe7a.jpg
Ветвь Иоханнеса:
http://s015.radikal.ru/i330/1501/ae/34585c2e6844.jpg
Heckel Peter. Lut., farmer from Bayreuth, doc N 6026, wife: Dorothea, children: Wolfgang 17, Georg 2,5, Helena 9.
15.09.1766 из Любека, любекский галиот "Adler" шкипер Пауль Адам Драт.
1767 И. Плеве - Kolonie Lauwe (Яблоновка)
Heckel, Peter 34, lut, ackerbauer aus Nürnberg, Laibstadt?
Frau. Anna Doroteha, 48
Kinder: Wolfgang 12, Georg 4, Johann 1, Magdalena 9 in der Kolonie eingetroffen am 5.9.1767.
1768 перешёл в колонию Popovkina (Jost)
и получилась примерно такая история:Дословно из книги И.Плеве "Einwanderung in das Wolgagebiet 1764-1767" Т.3 стр. 44 по колонии Lauwe:
"35. Heckel Peter, 34, luth., Ackerbauer aus Nürnberg, Laibstadt?, Fr.: Anna Dorothea 48, Ki.: Wolfgang 12, Georg 4, Johann 1, Magdalena 9
Прибыли в колонию 5.9.1767, получено от конторы опекунства в Саратове 25 руб., 2 лошади и корова. На 1768г. имелось 2 лош., корова, перешёл в колонию Поповкина в 1768 году".
Peter Heckel, 33 года, лютеранин, с женой Анной Доротеей, 47 лет, и детьми: Вольфгангом (9), Георгом(4) и Магдаленой (8) отправились в 1766 году из деревни Лайбштадт (под Нюрнбергом) на место сбора переселенцев в Байрот, оттуда в Любек, а 03.06.1766 пошли из Любека на любекском галиоте "Адлер" со шкипером Паулем Адамом Дратом и прибыли в Ораниенбаум 15.09.1766.
05.09.1767 прибыли в колонию Лауве, уже в увеличенном составе, в пути родился сын Иоганн в 1767. Получили от конторы опекунства в Саратове 25 рублей, 2 лошади и корову. В 1768 всей семьёй перешли в колонию Иост.
При вербовке и отправке колонистов к местам их сборов в Любеке затраты не должны были превышать 40 рублей на взрослого человека [1]. Вербовщики составляли списки, по ним принимались на сборном пункте колонисты и делался расчет с ними. По этим спискам будущим колонистам выдавались суточные из расчета 16 крейцеров мужчине, по 10 – женщинам и подросткам и 6 крейцеров на ребенка [2].
При погрузке колонистов на корабли в Любеке составлялись новые списки, теперь уже по кораблям. Они были нужны для русского комиссара и любекского купца Кристофа Генриха Шмидта, а после его смерти 30 мая 1766 года – нового комиссара и любекского юриста Габриеля Кристиана Лемке. За каждого отправленного колониста комиссар получал награду в 1/2 талера [3]. По ним выделялись кормовые из расчета 14 дней дороги от Любека до Ораниенбаума.
Долгие годы списки выезжавших колонистов безрезультатно искали в Любеке. Они же составлялись вербовщиками и комиссарами, находившимися на русской службе. Впоследствии списки, подробные счета и расписки колонистов в получении денег, как и все финансовые документы, отправлялись в Канцелярию опекунства иностранных в Петербурге. Дальнейшая судьба этих документов неизвестна. Скорее всего, по истечении определенного срока они были списаны и уничтожены, так как средства, потраченные на колонистов до пределов России, относились к невозвратному долгу.
По прибытии в Россию составлялись новые списки, которые и легли в основу данной публикации. Это были рапорты в Канцелярию опекунства иностранных титулярного советника и одновременно переводчика Ивана Кульберга. Данная книга – не публикация документов, а серьезная исследовательская работа по идентификации имен, фамилий, мест выхода колонистов и профессий, записанных со слов колонистов, не знавших русский язык, русскими писарями, слабо знавшими немецкий язык. Издание подготовлено к печати на английском языке, для того чтобы как можно больше заинтересованных в этих списках людей смогли с ними работать. Ведь за период с 1874 по 1913 гг. каждый четвертый поволжский немец эмигрировал в Америку. Интерес к истории своего народа у их потомков остается. Большая часть потомков немцев Поволжья, депортированных с Волги в 1941 г., в настоящее время живет в Германии. Для них чтение этой книги не будет большой проблемой. Имена, фамилии и географические названия даются в немецкой транскрипции.
А теперь сами документы, с которыми шла работа.
На титульном листе каждого рапорта указывалась дата прибытия колонистов, из какого порта, чей корабль, его название и имя капитана. Но были случаи, когда название корабля или имя капитана по неизвестным причинам не фиксировались.
Первоначально предполагалось, что русский комиссар в Любеке будет нанимать только любекские корабли для транспортировки колонистов. Но огромный поток колонистов в 1766 г. перечеркнул эти надежды.
К середине мая удалось договориться в Любеке об аренде только 20 судов, способных вместить не более 2300 человек. Не полагаясь на аренду кораблей в германских государствах, русское правительство обратилось к Англии. При содействии графа Воронцова были наняты два крупных английских фрегата: «Лав энд Юннате» и фрегат, название которого неизвестно [4]. По прибытии 4 июля оба корабля в рапортах Кульберга ошибочно записаны как «Лав энд Юннате» под командованием Томаса Фаерфакса. Они оказали большую помощь в перевозке переселенцев. В два рейса – во второй половине июня и в конце августа – английские фрегаты вывезли 4082 человека, или почти пятую часть всех колонистов, выехавших из Любека в 1766 году.
Значительную помощь оказали небольшие российские суда, которые ранее не предполагалось использовать для этих целей, – пакетботы и пинки. На пакетботах перевозили в среднем 70-80, а на пинках – 280-290 человек. Корабли «Лев» (шкипер лейтенант Федор Федоров), «Святой Павел» (шкипер мичман Федор Сорнев), «Новая Двинка» (шкипер лейтенант Иван Перепечин) и некоторые другие сделали по два рейса за лето 1766 г. между Любеком и Ораниенбаумом. Несмотря на то, что русские корабли были мало приспособлены для транспортировки людей, они вывезли из Любека 3076 колонистов.
Корабли с колонистами из Любека отправлялись группами. Об этом свидетельствуют приводимые ниже списки кораблей. Последнее судно, русский пакетбот «Слон» (лейтенант Сергей Панов) с 71 колонистом, прибыло из Любека в 1766 г. в Ораниенбаум 30 сентября.
Итак, за 1766 год прибыли в Россию 7381 фамилия или 22711 колонистов. По месяцам они с количеством колонистов на каждом распределились следующим образом (в скобках число колонистов на каждом корабле):
В мае на 7 кораблях – 1845 колонистов.
4 мая: из Данцига, шкипер Якоб Янсон (219)
12 мая: из Любека, любекский галиот [5] «Анна Катарина», шкипер Даниель Гейер (203)
20 мая: из Любека, русский галиот «Катарина Элеонора», шкипер Петер Редер (498)
из Данцига, данцигский галиот «Надежда», шкипер Иоганн Гешке (117)
30 мая: из Ревеля, пинка [6] «Лопаминк», с лейтенантом Крюковым (244)
из Ревеля, пинка «Новая Двинка», с лейтенантом Иваном Перепечиным (216)
31 мая: из Ревеля, пинка «Слон», с лейтенантом Сергеем Пановым (348)
В июне на 6 кораблях – 1644 колониста.
3 июня: из Любека, любекский галиот «Адлер», шкипер Пауль Адольф Драт (312)
15 июня: из Любека, любекский корабль «Ди фергельте вейнтраубе», шкипер Андерсон (244)
18 июня: из Любека, любекский гукор [7] «Анна Катарина», шкипер Адольф Шарпенберг (233)
из Любека, любекский корабль «Ди юнгфер Фридерика», шкипер Кристиан Корсгольм (240)
из Любека, любекский корабль «Ди Перле», шкипер Томсон (305)
из Любека, любекский корабль «Манн унд Фрау», шкипер Даниель Берг (310)
В июле на 24 кораблях – 5326 колонистов.
4 июля: из Любека, два русских пакетбота [8], с мичманом Манкенсеем (145)
из Любека, русский пакетбот, с лейтенантом Петром Малинковым (50)
из Любека, английский фрегат [9] «Лав энд Юннате», шкипер Томас Фаерфакс (1101)
из Любека, английский фрегат «Лав энд Юннате», шкипер Томас Фаерфакс (903)
из Любека, любекский корабль «Дер Юнге Маттиас», шкипер Давид Воллерт (273)
из Любека, корабль «Ди неуе фрейгейт фон Бремен», шкипер Штейнгравер (327)
из Любека, любекский корабль «Дер Юнге Генрих», шкипер Генрих Ниманн (279)
из Любека, любекский корабль «Дер Ягер», шкипер Габриель Вильд (297)
из Любека, палубный бот [10] «Святой Павел», с мичманом Федором Сорневым (49)
из Любека, палубный бот «Нетон-Мень», с мичманом Емельяном Ложниковым (51)
из Любека, любекский галиот «Фортуна», шкипер Петер Шталь (181)
19 июля: из Любека, шкипер Якоб Бауер (276)
из Любека, русский пакетбот «Лебедь», с лейтенантом Тимофеем Елшиным (33)
22 июля: из Любека, пинка «Лев», с лейтенантом Федором Федоровым (414)
из Любека, русский пакетбот, с лейтенантом Маккензи (75)
из Любека, русский пакетбот, с лейтенантом Трусовым (71)
25 июля: из Любека, любекская шнява [11] «Мария София», шкипер Иоганн Бауер (282)
из Любека, русский пакетбот, с поручиком Сорневым (74)
31 июля: из Любека, с поручиком Ильиным (172)
из Любека, русский пакетбот, с поручиком Корсаковым (71)
из Любека, русский пакетбот, с поручиком Петром Малинковым (70)
из Данцига, шкипер Якоб Янсон (73)
из Любека, с поручиком Самуелем Гипсом (204)
В августе на 17 кораблях – 6029 колонистов.
8 августа: из Любека, любекский корабль, шкипер Мартин Фридрих Моркау (196)
из Любека, название корабля и имя шкипера неизвестны (282)
из Любека, название корабля и имя шкипера неизвестны (483)
из Любека, любекская шнява «Меркурий», шкипер Иоганн Генрих Абельманн (289)
из Любека, любекский корабль, шкипер Иоганн Готфрид Зеелендер (298)
из Любека, датский галиот «Энгель Рафаил», шкипер Конштадт (209)
из Любека, любекский корабль, шкипер Вибе Генрихсон (325)
из Любека, любекский галиот «Anna Catharina», шкипер Иоганн Иоахим Янсон (296)
из Любека, шкипер Гейдеманн (231)
из Любека, пинка, с поручиком Моисеем Давыдовым (288)
9 августа: из Любека, пинка «Новая Двинка», с лейтенантом Перепечиным (283)
из Любека, пинка «Слон», с лейтенантом Сергеем Пановым (397)
из Любека, русский галиот «Стрельна», с поручиком Сорневым (203)
10 августа: из Любека, шкипер Николаус Петер Пинком (569)
из Любека, пинка «Вологда», с лейтенантом Сергеем Бартеневым (277)
29 августа: из Любека, любекский корабль «Аполло», шкипер Детлоф Мерберг (700)
из Любека, любекский корабль, шкипер Иоганн Шкот (703)
В сентябре на 21 кораблях – 7867 колонистов.
12 сентября: из Любека, английский фрегат, шкипер Адам Беерфейер (1117)
из Любека, английский фрегат «Лав энд Юннате», шкипер Томас Фаерфакс (961)
из Любека, шкипер Генрих Загер (251)
из Любека, любекская шнява «Фрей Гебрудер», шкипер Минцбергер (294)
13 сентября: из Любека, русский галиот «Цитадель», с мичманом Григорием Бухариным (183)
из Любека, палубный бот, с поручиком Гавриилом Подуцким (45)
из Любека, любекский гукор «Ди Юнфер Дитрика», шкипер Корсгольм (556)
из Любека, шкипер Иоганн Грап (303)
из Любека, любекский галиот «Ди Перле», шкипер Томсон (327)
14 сентября: из Любека, любекский галиот «Дер Ян», шкипер Маркус Драгун (250)
из Любека, любекский корабль, шкипер Редерс (542)
15 сентября: из Любека, датский галион «Норд Штерн», шкипер Детлеф Беллинг (168)
из Любека, любекский галиот «Орел», шкипер Пауль Адам Драт (308)
из Любека, любекская шнява «Ди Фрау Дитрика», шкипер Иоахим Фридрих Лун (296)
из Любека, любекский галиот «Иоганнес», шкипер Шталь (239)
из Любека, шкипер Габриель Виль [Вильд] (596)
из Любека, шкипер Франц Николаус Шредер (417)
из Любека, шкипер Ганс Каргольм (285)
из Любека, любекский корабль «Дер Юнге Генрих», шкипер Генрих Ниманн (302)
из Любека, с лейтенантом Федором Федоровым (87)
19 сентября: из Любека, шкипер Иоганн Герман Андерсон (269)
30 сентября: из Любека, пинка «Слон», с лейтенантом Сергеем Пановым (71)
В Россию корабли прибывали в Кронштадт. Здесь проверялись документы и проводился таможенный досмотр. Отсюда колонисты направлялись в Ораниенбаум, где был создан пункт их временного расквартирования. Для этих целей использовались деревянные бараки, построенные в свое время для находившихся в России солдат из Гольштинии. После ремонта, по мнению Канцелярии, они вполне подходили для временного проживания.
Одновременно с составлением списков Кульберг и его помощники добивались от колонистов согласия селиться в местах, определенных правительством, а именно в районе Саратова. Всем колонистам предлагалось заниматься хлебопашеством или, в крайнем случае, совмещать его с занятием своим ремеслом. Эти предложения делались представителям даже таких специальностей, как живописец, архитектор, химик, нотариус и др.
По Манифесту колонист мог поселиться там, где пожелает. Но одно дело – объявить о таком праве, другое – его осуществлять. Абсолютное большинство колонистов с предложениями Кульберга соглашались и подписывали соответствующие документы. Но часть стояла на своем, и о них в Канцелярию доносилось особо и делались соответствующие пометки. Из более чем семи тысяч фамилий, прибывших в Ораниенбаум с мая по сентябрь 1766 г., 22 фамилии после всех уговоров настояли определить их на жительство в Петербурге, а 76 – в Саратове. Но даже документально оформив желание поселиться в Петербурге, многие из них оказывались на Волге. Реально из всех желающих поселился в Петербурге только Franz von Orfeling. По просьбам и ходатайствам различных ведомств в столице были определены другие – всего 21 фамилия. Это фамилии под номерами: 48, 79, 748, 1124, 2106, 2253, 2649, 2911, 2921, 5250, 5256, 5466, 5689, 6013, 6022, 6918, 7142, 7149, 7150, 7151, 7152 [12].
Что касается колонистов, пожелавших поселиться в Саратове, то все, кто доехал на Волгу, были закреплены за той или иной колонией. В конце 1767 г. из записавшихся жить в Саратове: полотняный ткач Фендель записан в колонии Тарлык (Laub), кузнец Ахтцигер – в колонии Линево Озеро (Hussenbach), аптекарь Гольцер – в Краснорыновке (Keller), плотник Шикедан – в Медведицком Крестовом Буераке (Frank). Из пожелавших остаться в Петербурге охотник Эленбергер, столяр Нахтбар, фельдшер Штакель и некоторые другие тоже оказались в саратовских колониях.
В 1766 году на самом высоком уровне были определены еще несколько мест, куда требовалось отправить колонистов. Особое внимание пришлось уделить Кульбергу агитации для поселения на пустовавшие земли графа П.А. Румянцева-Задунайского у городка Белая Вежа в районе Чернигова. Официальное решение об отправке части колонистов из Ораниенбаума в Малороссию было принято 22 мая. Можно предположить, что возможность поселения на Украине обговаривалась несколько раньше. Об этом свидетельствует тот факт, что с колонистами, прибывшими в Россию еще в начале мая, велась агитационная работа. В течение мая-июля 1766 г. И. Кульберг уговорил 57 фамилий поселиться в беловежской степи. Кстати, из 57 пожелавших и зафиксированных в списках ехать на Украину реально туда поехали 28 семей. Остальные уехали на Волгу или в другие места.
Но этого числа поселенцев для организации нескольких колоний было явно недостаточно, и граф Румянцев-Задунайский для дальнейших уговоров и заключения договоров с колонистами направил премьер-майора Фрейгольца. За период нахождения в Ораниенбауме ему удалось уговорить ехать на Украину еще более 100 семей из числа пожелавших ранее ехать в район Саратова. К концу 1766 г. насчитывалось 163 семьи, желавшие поселиться в беловежской степи, а к моменту отправки колонистов из Петербурга, 16 января 1767 г., – уже 173 семьи, насчитывавшие 583 человека. Увеличение на десять семей произошло за счет колонистов, по разным причинам не сумевших отправиться на Волгу до середины сентября. К лету 1768 г. число отправленных составило 696 человек. Более поздние списки беловежских колоний позволили установить, что были поселены на Украине колонисты из следующих номеров списков Кульберга: 6, 16, 17, 19, 31, 32, 37, 76, 243, 343, 347, 348, 1618, 1662, 1664, 1690, 1692, 1694, 1696, 1698, 1704, 1706, 1708, 1714, 1726, 1787, 1794, 1809, 1826, 1848, 2226, 2233, 2238, 2247, 2249, 2578, 2580, 2581,2594, 2598, 2608, 2609, 2614, 2615, 2630, 2633, 2645, 2648, 2660, 2665, 2667, 2668, 2675, 2677, 2680, 2681, 2714, 2715, 2717, 2718, 2728, 2733, 2734, 2745, 2746, 2748, 2753, 2754, 2756, 2759, 2812, 2813, 2814, 2815, 2816, 2817, 2820, 2822, 2823, 2824, 2826, 2829, 2830, 2831, 2832, 2833, 2834, 2835, 2836, 2837, 2840, 2872, 3491, 3769, 3840, 4089, 4091, 4109, 4112, 4115, 4117, 4121, 4122, 4123, 4124, 4125, 4131, 4136, 4140, 4144, 4148, 4149, 4154, 4888, 4889, 4890, 4893, 4899, 4900, 4901, 4919, 4921, 4924, 4929, 4930, 4931, 4957, 5007, 5008, 5012, 5013, 5017, 5033, 5041, 5044, 5045, 5051, 5054, 5110, 5133, 5134, 5135, 5140, 5145, 5208, 5218, 5231, 5233, 5781, 5798, 5849, 5850, 5852, 6044, 6080, 6088, 6110, 6282, 6419, 6599, 6619, 6943, 7170 [13].
Еще одним местом, куда направляли колонистов, прибывавших в Россию в 1766 году, была Лифляндия, район Гиршенгофе и и Гельфрейсгофе, где были созданы две колонии. По более поздним документам удалось установить фамилии, туда направленные. Это: 3, 4, 5, 9, 14, 18, 36, 39, 43, 45, 46, 52, 59, 66, 68, 70, 71, 165, 167, 168, 170, 171, 172, 173, 175, 176, 178, 182, 184, 188, 190, 191, 193, 195, 196, 198, 201, 203, 204, 205, 206, 207, 209, 211, 212, 214, 215, 216, 217, 218, 219, 220, 223, 226, 227, 228, 229, 230, 231, 235, 240, 261, 286, 471, 896, 1693, 1807, 2111, 2541, 3180, 3435, 3436, 3497, 3499, 3503, 3698, 4125, 5636, 5664, 6011, 6047, 6067, 6068, 6250, 6274, 7147.
Кроме этих мест, 91 семью направили для поселения под Ямбург, 37 семей – в район Тамбова.
А теперь обратимся непосредственно к спискам. Они составлялись на русском языке русскими писарями со слов самих колонистов. Судя по почерку, это были, как минимум, 5-6 человек. Несмотря на помощь переводчика и самого Ивана Кульберга, искажения в написании, особенно фамилий, были серьезными. Каждый рапорт Кульберг скреплял своей подписью.
Первые две колонки – это нумерация: первая сплошная, вторая – корабельная. Если в корабельной нумерации ошибок не было, то в сплошной они встречаются, особенно в списках, составлявшихся в сентябре 1766 года. Есть повторы номеров, есть их пропуски. О причинах таких ошибок можно только догадываться. Эти ошибки я не исправлял, оставляя как в оригинале.
В третьей колонке фиксировались фамилии и имена колонистов. Над этой частью списков пришлось работать очень много. Искаженные написания фамилий требовали тщательного анализа каждой фамилии, сравнения со списками первых колонистов на Волге и в других местах. Использовались еще более поздние документы, такие как церковные книги. И все равно написание фамилий, даже на немецком языке, зависело от писарей. Поэтому фамилии в публикуемых списках даются по тому написанию, которое было принято уже на месте поселения.
Следует обратить внимание, что нередко в одной семье записаны дети с одинаковыми именами. Это объясняется тем, что писари чаще всего записывали одно, преимущественно первое имя, хотя для немецких семей были характерны двойные имена. Поэтому и можно встретить в одной семье и две Марии, и три Иоганна. У одиноких мужчин и женщин, если нет указания, что это вдова или вдовец, фиксируется single. В этой же колонке фиксировался на момент прибытия статус старосты (vorsteher) большой или малой группы колонистов.
В четвертой колонке указывался возраст детей в семьях. Возраст детей требовался для определения кормовых (суточных) на каждого человека. С мая 1766 г. был установлен новый размер суточных: мужчины и женщины – по 10 коп., дети от 10 до 17 лет – по 6 коп., от 2 до 10 лет – 4 коп., менее 2 лет – 2 коп. [14]. Кроме того, выделялись дополнительно средства – от 4 руб. для холостых и незамужних, до 12-18 руб. для семей на приобретение зимней одежды и предметов домашнего обихода для длительного путешествия на Волгу.
В пятой колонке «откуда родом» записаны названия государств или крупных территорий без конкретизации населенного пункта. Хотелось бы обратить внимание, что проанализировать место выхода колонистов, их конфессиональный и профессиональный состав можно только по 6929 фамилиям. У 452 фамилий прибывших в сентябре 1766 года по линии вызывателя Борегарда этих данных нет. Не повторяя географический указатель, хотелось бы обратить внимание на места, откуда прибывали 100 и более фамилий. Это Бамберг (160), Вюртемберг (106), Вюрцбург (151), Ганау (208), Гессен (272), Дармштадт (767), Дессау (127), Изенбург (800), Майнц (433), Нассау (159), Пфальц (436), Саксония (269), Трир (118), Фульда (133), Эрбах (126).
В шестой колонке фиксировалось вероисповедание приехавших колонистов. У 49 фамилий по не всегда понятным причинам не записана принадлежность той или иной конфессии. Анализ 6880 фамилий, где указания на веру были зафиксированы, свидетельствует, что среди прибывших на поселение в Россию иностранцев больше всего было лютеран – 3693 или 53,7%. Близких к лютеранам реформатов – 1198 фамилий или 17,4%. Менее трети были католиками (1989 фамилий – 28,9%).
Следующая колонка в списках отражала профессиональный состав прибывших колонистов. У 550 фамилий из почти 7 тыс. не была указана профессия. Это незамужние женщины, вдовы и частично неженатые мужчины. Абсолютное большинство, 4400 фамилий, или 69%, были крестьянами или, как записано в списках, хлебопашцами. Из других профессий 348 различных ткачей, 212 сапожников, 195 портных, 181 мельник, 123 кузнеца, 121 плотник, 99 каменщиков, 98 булочников, 63 столяра, 34 учителя, 30 мясников, 26 купцов, по 25 врачей и слесарей, 24 егеря, 22 кожевника, 20 токарей, 19 колесников, 16 пуговичников, 12 студентов, по 11 парикмахеров и шляпников, 10 канатных мастеров, по 9 аптекарей и красильщиков, по 8 – бондари, гончары, перчаточники, позументщики и трактирщики, по 7 живописцев, мастеров по производству кирпича, рудокопов, скорняков и седельников, по 6 маляров и шубников, по 5 золотарей, медников, пасторов, садовников, слуг и трубочистов, по 4 огородника, типографщика, переплетчика, мастеров по производству бумаги, олова, окон и стекла, по 3 пивовара, фельдшера, шорника, мастеров по производству парусов, молотов, оружия, фарфора и часов, по 2 мастера по производству табака, замши, пергамента, игл, различных инструментов и серебряных изделий, архитектора, булочника, каретника, коновала, охотника и штукатура, по одному представителю еще двух десятков профессий.
Представленная книга станет ценным источником для тех, кто изучает свою семейную историю и будет хорошим дополнением к четырехтомному изданию «Einwanderung in das Wolgagebiet 1764-1767» [15]
http://wolgadeutsche.net/bibliothek/kulberg_liste.htm
При погрузке колонистов на корабли в Любеке составлялись новые списки, теперь уже по кораблям. Они были нужны для русского комиссара и любекского купца Кристофа Генриха Шмидта, а после его смерти 30 мая 1766 года – нового комиссара и любекского юриста Габриеля Кристиана Лемке. За каждого отправленного колониста комиссар получал награду в 1/2 талера [3]. По ним выделялись кормовые из расчета 14 дней дороги от Любека до Ораниенбаума.
Долгие годы списки выезжавших колонистов безрезультатно искали в Любеке. Они же составлялись вербовщиками и комиссарами, находившимися на русской службе. Впоследствии списки, подробные счета и расписки колонистов в получении денег, как и все финансовые документы, отправлялись в Канцелярию опекунства иностранных в Петербурге. Дальнейшая судьба этих документов неизвестна. Скорее всего, по истечении определенного срока они были списаны и уничтожены, так как средства, потраченные на колонистов до пределов России, относились к невозвратному долгу.
По прибытии в Россию составлялись новые списки, которые и легли в основу данной публикации. Это были рапорты в Канцелярию опекунства иностранных титулярного советника и одновременно переводчика Ивана Кульберга. Данная книга – не публикация документов, а серьезная исследовательская работа по идентификации имен, фамилий, мест выхода колонистов и профессий, записанных со слов колонистов, не знавших русский язык, русскими писарями, слабо знавшими немецкий язык. Издание подготовлено к печати на английском языке, для того чтобы как можно больше заинтересованных в этих списках людей смогли с ними работать. Ведь за период с 1874 по 1913 гг. каждый четвертый поволжский немец эмигрировал в Америку. Интерес к истории своего народа у их потомков остается. Большая часть потомков немцев Поволжья, депортированных с Волги в 1941 г., в настоящее время живет в Германии. Для них чтение этой книги не будет большой проблемой. Имена, фамилии и географические названия даются в немецкой транскрипции.
А теперь сами документы, с которыми шла работа.
На титульном листе каждого рапорта указывалась дата прибытия колонистов, из какого порта, чей корабль, его название и имя капитана. Но были случаи, когда название корабля или имя капитана по неизвестным причинам не фиксировались.
Первоначально предполагалось, что русский комиссар в Любеке будет нанимать только любекские корабли для транспортировки колонистов. Но огромный поток колонистов в 1766 г. перечеркнул эти надежды.
К середине мая удалось договориться в Любеке об аренде только 20 судов, способных вместить не более 2300 человек. Не полагаясь на аренду кораблей в германских государствах, русское правительство обратилось к Англии. При содействии графа Воронцова были наняты два крупных английских фрегата: «Лав энд Юннате» и фрегат, название которого неизвестно [4]. По прибытии 4 июля оба корабля в рапортах Кульберга ошибочно записаны как «Лав энд Юннате» под командованием Томаса Фаерфакса. Они оказали большую помощь в перевозке переселенцев. В два рейса – во второй половине июня и в конце августа – английские фрегаты вывезли 4082 человека, или почти пятую часть всех колонистов, выехавших из Любека в 1766 году.
Значительную помощь оказали небольшие российские суда, которые ранее не предполагалось использовать для этих целей, – пакетботы и пинки. На пакетботах перевозили в среднем 70-80, а на пинках – 280-290 человек. Корабли «Лев» (шкипер лейтенант Федор Федоров), «Святой Павел» (шкипер мичман Федор Сорнев), «Новая Двинка» (шкипер лейтенант Иван Перепечин) и некоторые другие сделали по два рейса за лето 1766 г. между Любеком и Ораниенбаумом. Несмотря на то, что русские корабли были мало приспособлены для транспортировки людей, они вывезли из Любека 3076 колонистов.
Корабли с колонистами из Любека отправлялись группами. Об этом свидетельствуют приводимые ниже списки кораблей. Последнее судно, русский пакетбот «Слон» (лейтенант Сергей Панов) с 71 колонистом, прибыло из Любека в 1766 г. в Ораниенбаум 30 сентября.
Итак, за 1766 год прибыли в Россию 7381 фамилия или 22711 колонистов. По месяцам они с количеством колонистов на каждом распределились следующим образом (в скобках число колонистов на каждом корабле):
В мае на 7 кораблях – 1845 колонистов.
4 мая: из Данцига, шкипер Якоб Янсон (219)
12 мая: из Любека, любекский галиот [5] «Анна Катарина», шкипер Даниель Гейер (203)
20 мая: из Любека, русский галиот «Катарина Элеонора», шкипер Петер Редер (498)
из Данцига, данцигский галиот «Надежда», шкипер Иоганн Гешке (117)
30 мая: из Ревеля, пинка [6] «Лопаминк», с лейтенантом Крюковым (244)
из Ревеля, пинка «Новая Двинка», с лейтенантом Иваном Перепечиным (216)
31 мая: из Ревеля, пинка «Слон», с лейтенантом Сергеем Пановым (348)
В июне на 6 кораблях – 1644 колониста.
3 июня: из Любека, любекский галиот «Адлер», шкипер Пауль Адольф Драт (312)
15 июня: из Любека, любекский корабль «Ди фергельте вейнтраубе», шкипер Андерсон (244)
18 июня: из Любека, любекский гукор [7] «Анна Катарина», шкипер Адольф Шарпенберг (233)
из Любека, любекский корабль «Ди юнгфер Фридерика», шкипер Кристиан Корсгольм (240)
из Любека, любекский корабль «Ди Перле», шкипер Томсон (305)
из Любека, любекский корабль «Манн унд Фрау», шкипер Даниель Берг (310)
В июле на 24 кораблях – 5326 колонистов.
4 июля: из Любека, два русских пакетбота [8], с мичманом Манкенсеем (145)
из Любека, русский пакетбот, с лейтенантом Петром Малинковым (50)
из Любека, английский фрегат [9] «Лав энд Юннате», шкипер Томас Фаерфакс (1101)
из Любека, английский фрегат «Лав энд Юннате», шкипер Томас Фаерфакс (903)
из Любека, любекский корабль «Дер Юнге Маттиас», шкипер Давид Воллерт (273)
из Любека, корабль «Ди неуе фрейгейт фон Бремен», шкипер Штейнгравер (327)
из Любека, любекский корабль «Дер Юнге Генрих», шкипер Генрих Ниманн (279)
из Любека, любекский корабль «Дер Ягер», шкипер Габриель Вильд (297)
из Любека, палубный бот [10] «Святой Павел», с мичманом Федором Сорневым (49)
из Любека, палубный бот «Нетон-Мень», с мичманом Емельяном Ложниковым (51)
из Любека, любекский галиот «Фортуна», шкипер Петер Шталь (181)
19 июля: из Любека, шкипер Якоб Бауер (276)
из Любека, русский пакетбот «Лебедь», с лейтенантом Тимофеем Елшиным (33)
22 июля: из Любека, пинка «Лев», с лейтенантом Федором Федоровым (414)
из Любека, русский пакетбот, с лейтенантом Маккензи (75)
из Любека, русский пакетбот, с лейтенантом Трусовым (71)
25 июля: из Любека, любекская шнява [11] «Мария София», шкипер Иоганн Бауер (282)
из Любека, русский пакетбот, с поручиком Сорневым (74)
31 июля: из Любека, с поручиком Ильиным (172)
из Любека, русский пакетбот, с поручиком Корсаковым (71)
из Любека, русский пакетбот, с поручиком Петром Малинковым (70)
из Данцига, шкипер Якоб Янсон (73)
из Любека, с поручиком Самуелем Гипсом (204)
В августе на 17 кораблях – 6029 колонистов.
8 августа: из Любека, любекский корабль, шкипер Мартин Фридрих Моркау (196)
из Любека, название корабля и имя шкипера неизвестны (282)
из Любека, название корабля и имя шкипера неизвестны (483)
из Любека, любекская шнява «Меркурий», шкипер Иоганн Генрих Абельманн (289)
из Любека, любекский корабль, шкипер Иоганн Готфрид Зеелендер (298)
из Любека, датский галиот «Энгель Рафаил», шкипер Конштадт (209)
из Любека, любекский корабль, шкипер Вибе Генрихсон (325)
из Любека, любекский галиот «Anna Catharina», шкипер Иоганн Иоахим Янсон (296)
из Любека, шкипер Гейдеманн (231)
из Любека, пинка, с поручиком Моисеем Давыдовым (288)
9 августа: из Любека, пинка «Новая Двинка», с лейтенантом Перепечиным (283)
из Любека, пинка «Слон», с лейтенантом Сергеем Пановым (397)
из Любека, русский галиот «Стрельна», с поручиком Сорневым (203)
10 августа: из Любека, шкипер Николаус Петер Пинком (569)
из Любека, пинка «Вологда», с лейтенантом Сергеем Бартеневым (277)
29 августа: из Любека, любекский корабль «Аполло», шкипер Детлоф Мерберг (700)
из Любека, любекский корабль, шкипер Иоганн Шкот (703)
В сентябре на 21 кораблях – 7867 колонистов.
12 сентября: из Любека, английский фрегат, шкипер Адам Беерфейер (1117)
из Любека, английский фрегат «Лав энд Юннате», шкипер Томас Фаерфакс (961)
из Любека, шкипер Генрих Загер (251)
из Любека, любекская шнява «Фрей Гебрудер», шкипер Минцбергер (294)
13 сентября: из Любека, русский галиот «Цитадель», с мичманом Григорием Бухариным (183)
из Любека, палубный бот, с поручиком Гавриилом Подуцким (45)
из Любека, любекский гукор «Ди Юнфер Дитрика», шкипер Корсгольм (556)
из Любека, шкипер Иоганн Грап (303)
из Любека, любекский галиот «Ди Перле», шкипер Томсон (327)
14 сентября: из Любека, любекский галиот «Дер Ян», шкипер Маркус Драгун (250)
из Любека, любекский корабль, шкипер Редерс (542)
15 сентября: из Любека, датский галион «Норд Штерн», шкипер Детлеф Беллинг (168)
из Любека, любекский галиот «Орел», шкипер Пауль Адам Драт (308)
из Любека, любекская шнява «Ди Фрау Дитрика», шкипер Иоахим Фридрих Лун (296)
из Любека, любекский галиот «Иоганнес», шкипер Шталь (239)
из Любека, шкипер Габриель Виль [Вильд] (596)
из Любека, шкипер Франц Николаус Шредер (417)
из Любека, шкипер Ганс Каргольм (285)
из Любека, любекский корабль «Дер Юнге Генрих», шкипер Генрих Ниманн (302)
из Любека, с лейтенантом Федором Федоровым (87)
19 сентября: из Любека, шкипер Иоганн Герман Андерсон (269)
30 сентября: из Любека, пинка «Слон», с лейтенантом Сергеем Пановым (71)
В Россию корабли прибывали в Кронштадт. Здесь проверялись документы и проводился таможенный досмотр. Отсюда колонисты направлялись в Ораниенбаум, где был создан пункт их временного расквартирования. Для этих целей использовались деревянные бараки, построенные в свое время для находившихся в России солдат из Гольштинии. После ремонта, по мнению Канцелярии, они вполне подходили для временного проживания.
Одновременно с составлением списков Кульберг и его помощники добивались от колонистов согласия селиться в местах, определенных правительством, а именно в районе Саратова. Всем колонистам предлагалось заниматься хлебопашеством или, в крайнем случае, совмещать его с занятием своим ремеслом. Эти предложения делались представителям даже таких специальностей, как живописец, архитектор, химик, нотариус и др.
По Манифесту колонист мог поселиться там, где пожелает. Но одно дело – объявить о таком праве, другое – его осуществлять. Абсолютное большинство колонистов с предложениями Кульберга соглашались и подписывали соответствующие документы. Но часть стояла на своем, и о них в Канцелярию доносилось особо и делались соответствующие пометки. Из более чем семи тысяч фамилий, прибывших в Ораниенбаум с мая по сентябрь 1766 г., 22 фамилии после всех уговоров настояли определить их на жительство в Петербурге, а 76 – в Саратове. Но даже документально оформив желание поселиться в Петербурге, многие из них оказывались на Волге. Реально из всех желающих поселился в Петербурге только Franz von Orfeling. По просьбам и ходатайствам различных ведомств в столице были определены другие – всего 21 фамилия. Это фамилии под номерами: 48, 79, 748, 1124, 2106, 2253, 2649, 2911, 2921, 5250, 5256, 5466, 5689, 6013, 6022, 6918, 7142, 7149, 7150, 7151, 7152 [12].
Что касается колонистов, пожелавших поселиться в Саратове, то все, кто доехал на Волгу, были закреплены за той или иной колонией. В конце 1767 г. из записавшихся жить в Саратове: полотняный ткач Фендель записан в колонии Тарлык (Laub), кузнец Ахтцигер – в колонии Линево Озеро (Hussenbach), аптекарь Гольцер – в Краснорыновке (Keller), плотник Шикедан – в Медведицком Крестовом Буераке (Frank). Из пожелавших остаться в Петербурге охотник Эленбергер, столяр Нахтбар, фельдшер Штакель и некоторые другие тоже оказались в саратовских колониях.
В 1766 году на самом высоком уровне были определены еще несколько мест, куда требовалось отправить колонистов. Особое внимание пришлось уделить Кульбергу агитации для поселения на пустовавшие земли графа П.А. Румянцева-Задунайского у городка Белая Вежа в районе Чернигова. Официальное решение об отправке части колонистов из Ораниенбаума в Малороссию было принято 22 мая. Можно предположить, что возможность поселения на Украине обговаривалась несколько раньше. Об этом свидетельствует тот факт, что с колонистами, прибывшими в Россию еще в начале мая, велась агитационная работа. В течение мая-июля 1766 г. И. Кульберг уговорил 57 фамилий поселиться в беловежской степи. Кстати, из 57 пожелавших и зафиксированных в списках ехать на Украину реально туда поехали 28 семей. Остальные уехали на Волгу или в другие места.
Но этого числа поселенцев для организации нескольких колоний было явно недостаточно, и граф Румянцев-Задунайский для дальнейших уговоров и заключения договоров с колонистами направил премьер-майора Фрейгольца. За период нахождения в Ораниенбауме ему удалось уговорить ехать на Украину еще более 100 семей из числа пожелавших ранее ехать в район Саратова. К концу 1766 г. насчитывалось 163 семьи, желавшие поселиться в беловежской степи, а к моменту отправки колонистов из Петербурга, 16 января 1767 г., – уже 173 семьи, насчитывавшие 583 человека. Увеличение на десять семей произошло за счет колонистов, по разным причинам не сумевших отправиться на Волгу до середины сентября. К лету 1768 г. число отправленных составило 696 человек. Более поздние списки беловежских колоний позволили установить, что были поселены на Украине колонисты из следующих номеров списков Кульберга: 6, 16, 17, 19, 31, 32, 37, 76, 243, 343, 347, 348, 1618, 1662, 1664, 1690, 1692, 1694, 1696, 1698, 1704, 1706, 1708, 1714, 1726, 1787, 1794, 1809, 1826, 1848, 2226, 2233, 2238, 2247, 2249, 2578, 2580, 2581,2594, 2598, 2608, 2609, 2614, 2615, 2630, 2633, 2645, 2648, 2660, 2665, 2667, 2668, 2675, 2677, 2680, 2681, 2714, 2715, 2717, 2718, 2728, 2733, 2734, 2745, 2746, 2748, 2753, 2754, 2756, 2759, 2812, 2813, 2814, 2815, 2816, 2817, 2820, 2822, 2823, 2824, 2826, 2829, 2830, 2831, 2832, 2833, 2834, 2835, 2836, 2837, 2840, 2872, 3491, 3769, 3840, 4089, 4091, 4109, 4112, 4115, 4117, 4121, 4122, 4123, 4124, 4125, 4131, 4136, 4140, 4144, 4148, 4149, 4154, 4888, 4889, 4890, 4893, 4899, 4900, 4901, 4919, 4921, 4924, 4929, 4930, 4931, 4957, 5007, 5008, 5012, 5013, 5017, 5033, 5041, 5044, 5045, 5051, 5054, 5110, 5133, 5134, 5135, 5140, 5145, 5208, 5218, 5231, 5233, 5781, 5798, 5849, 5850, 5852, 6044, 6080, 6088, 6110, 6282, 6419, 6599, 6619, 6943, 7170 [13].
Еще одним местом, куда направляли колонистов, прибывавших в Россию в 1766 году, была Лифляндия, район Гиршенгофе и и Гельфрейсгофе, где были созданы две колонии. По более поздним документам удалось установить фамилии, туда направленные. Это: 3, 4, 5, 9, 14, 18, 36, 39, 43, 45, 46, 52, 59, 66, 68, 70, 71, 165, 167, 168, 170, 171, 172, 173, 175, 176, 178, 182, 184, 188, 190, 191, 193, 195, 196, 198, 201, 203, 204, 205, 206, 207, 209, 211, 212, 214, 215, 216, 217, 218, 219, 220, 223, 226, 227, 228, 229, 230, 231, 235, 240, 261, 286, 471, 896, 1693, 1807, 2111, 2541, 3180, 3435, 3436, 3497, 3499, 3503, 3698, 4125, 5636, 5664, 6011, 6047, 6067, 6068, 6250, 6274, 7147.
Кроме этих мест, 91 семью направили для поселения под Ямбург, 37 семей – в район Тамбова.
А теперь обратимся непосредственно к спискам. Они составлялись на русском языке русскими писарями со слов самих колонистов. Судя по почерку, это были, как минимум, 5-6 человек. Несмотря на помощь переводчика и самого Ивана Кульберга, искажения в написании, особенно фамилий, были серьезными. Каждый рапорт Кульберг скреплял своей подписью.
Первые две колонки – это нумерация: первая сплошная, вторая – корабельная. Если в корабельной нумерации ошибок не было, то в сплошной они встречаются, особенно в списках, составлявшихся в сентябре 1766 года. Есть повторы номеров, есть их пропуски. О причинах таких ошибок можно только догадываться. Эти ошибки я не исправлял, оставляя как в оригинале.
В третьей колонке фиксировались фамилии и имена колонистов. Над этой частью списков пришлось работать очень много. Искаженные написания фамилий требовали тщательного анализа каждой фамилии, сравнения со списками первых колонистов на Волге и в других местах. Использовались еще более поздние документы, такие как церковные книги. И все равно написание фамилий, даже на немецком языке, зависело от писарей. Поэтому фамилии в публикуемых списках даются по тому написанию, которое было принято уже на месте поселения.
Следует обратить внимание, что нередко в одной семье записаны дети с одинаковыми именами. Это объясняется тем, что писари чаще всего записывали одно, преимущественно первое имя, хотя для немецких семей были характерны двойные имена. Поэтому и можно встретить в одной семье и две Марии, и три Иоганна. У одиноких мужчин и женщин, если нет указания, что это вдова или вдовец, фиксируется single. В этой же колонке фиксировался на момент прибытия статус старосты (vorsteher) большой или малой группы колонистов.
В четвертой колонке указывался возраст детей в семьях. Возраст детей требовался для определения кормовых (суточных) на каждого человека. С мая 1766 г. был установлен новый размер суточных: мужчины и женщины – по 10 коп., дети от 10 до 17 лет – по 6 коп., от 2 до 10 лет – 4 коп., менее 2 лет – 2 коп. [14]. Кроме того, выделялись дополнительно средства – от 4 руб. для холостых и незамужних, до 12-18 руб. для семей на приобретение зимней одежды и предметов домашнего обихода для длительного путешествия на Волгу.
В пятой колонке «откуда родом» записаны названия государств или крупных территорий без конкретизации населенного пункта. Хотелось бы обратить внимание, что проанализировать место выхода колонистов, их конфессиональный и профессиональный состав можно только по 6929 фамилиям. У 452 фамилий прибывших в сентябре 1766 года по линии вызывателя Борегарда этих данных нет. Не повторяя географический указатель, хотелось бы обратить внимание на места, откуда прибывали 100 и более фамилий. Это Бамберг (160), Вюртемберг (106), Вюрцбург (151), Ганау (208), Гессен (272), Дармштадт (767), Дессау (127), Изенбург (800), Майнц (433), Нассау (159), Пфальц (436), Саксония (269), Трир (118), Фульда (133), Эрбах (126).
В шестой колонке фиксировалось вероисповедание приехавших колонистов. У 49 фамилий по не всегда понятным причинам не записана принадлежность той или иной конфессии. Анализ 6880 фамилий, где указания на веру были зафиксированы, свидетельствует, что среди прибывших на поселение в Россию иностранцев больше всего было лютеран – 3693 или 53,7%. Близких к лютеранам реформатов – 1198 фамилий или 17,4%. Менее трети были католиками (1989 фамилий – 28,9%).
Следующая колонка в списках отражала профессиональный состав прибывших колонистов. У 550 фамилий из почти 7 тыс. не была указана профессия. Это незамужние женщины, вдовы и частично неженатые мужчины. Абсолютное большинство, 4400 фамилий, или 69%, были крестьянами или, как записано в списках, хлебопашцами. Из других профессий 348 различных ткачей, 212 сапожников, 195 портных, 181 мельник, 123 кузнеца, 121 плотник, 99 каменщиков, 98 булочников, 63 столяра, 34 учителя, 30 мясников, 26 купцов, по 25 врачей и слесарей, 24 егеря, 22 кожевника, 20 токарей, 19 колесников, 16 пуговичников, 12 студентов, по 11 парикмахеров и шляпников, 10 канатных мастеров, по 9 аптекарей и красильщиков, по 8 – бондари, гончары, перчаточники, позументщики и трактирщики, по 7 живописцев, мастеров по производству кирпича, рудокопов, скорняков и седельников, по 6 маляров и шубников, по 5 золотарей, медников, пасторов, садовников, слуг и трубочистов, по 4 огородника, типографщика, переплетчика, мастеров по производству бумаги, олова, окон и стекла, по 3 пивовара, фельдшера, шорника, мастеров по производству парусов, молотов, оружия, фарфора и часов, по 2 мастера по производству табака, замши, пергамента, игл, различных инструментов и серебряных изделий, архитектора, булочника, каретника, коновала, охотника и штукатура, по одному представителю еще двух десятков профессий.
Представленная книга станет ценным источником для тех, кто изучает свою семейную историю и будет хорошим дополнением к четырехтомному изданию «Einwanderung in das Wolgagebiet 1764-1767» [15]
http://wolgadeutsche.net/bibliothek/kulberg_liste.htm
Nach dem Dreißigjährigen Krieg (1648–1733)
Friedrich August I. der Starke, Kurfürst von Sachsen
Unter seiner Herrschaft erlebte das Kurfürstentum eine Zeit großer wirtschaftlicher, infrastruktureller und kultureller Blüte. Er etablierte in Sachsen den Absolutismus, seine Großmachtsträume scheiterten jedoch
Nach dem Dreißigjährigen Krieg 1648 hatte das albertinische Sachsen den Höhepunkt seiner territorialen Ausdehnung erreicht, vor allem durch die 1635 von Böhmen übergegangenen Lausitzen. Gleichwohl erlitt es durch die Säkularisierung des Territoriums des Erzbistums Magdeburg in den Besitz des Kurfürsten von Brandenburg einen bedeutenden strategischen Nachteil gegenüber dem expandierenden Brandenburg-Preußen im Norden. Mit Preußen vergleichbar, war Kursachsen noch vergleichsweise glimpflich davongekommen, vor allem indirekt durch Seuchen und Stagnation des Handels geschwächt und begann mit diesem zusammen einen politischen und wirtschaftlichen Aufstieg. Die Bevölkerung im Lande war dennoch kriegsbedingt um etwa die Hälfte reduziert worden (Bevölkerungszahl um 1650 ca. 540.000). Die Verluste konnten jedoch zu großen Teilen durch Glaubensflüchtlinge, von denen etwa 150.000 aus Böhmen und Schlesien nach Sachsen kamen, ausgeglichen werden. Nach der völligen Verwüstung von Magdeburg ging dessen Bedeutung als Metropole im Osten des Heiligen Römischen Reichs neben dem aufstrebenden Berlin auch an die kursächsischen Städte Leipzig und Dresden über.
1683 beteiligte sich Kurfürst Johann Georg III. persönlich mit dem Sächsischen Heer an der Schlacht am Kahlenberg, die die Zweite Wiener Türkenbelagerung beendete und für die wichtige Befreiung Wiens sorgte. Das Kurfürstentum Sachsen war Teil eines deutsch-polnischen Entsatzheeres unter der Führung des polnischen Königs Johann III. Sobieski. Die Niederlage der osmanischen Armee bedeutete den Anfang vom Ende der türkischen Hegemonialpolitik.
Das Kurfürstentum war als zusammenhängendes Territorium in Deutschlands Mitte von fruchtbarem Ackerland und reichen Bodenschätzen geprägt. In diesen sehr günstigen Rahmenbedingungen übernahm Friedrich August I. (der Starke) 1694 die Kurwürde. Mit seiner Wahl zum polnischen König im Jahr 1697 gab er dem Kurfürstentum Sachsen eine ganz neue Ausrichtung. Seine Politik scheiterte jedoch, da dem sächsischen Kurfürstentum die angestrebten Territorialgewinne verwehrt blieben, die es im Großen Nordischen Krieg (1700–1721) zu erreichen hoffte. Der schwedische Gegner verwüstete zwischenzeitlich sogar Kursachsen und zwang August den Starken zum zeitweiligen Verzicht auf seine polnische Krone.
Siehe auch: Sachsen-Polen
Niedergang (1733–1806)
Trotz seines politischen Scheiterns hat der 1733 gestorbene Kurfürst und polnische König August der Starke große Verdienste bei der Förderung der sächsischen Kultur und Kunst auf höchstem europäischen Niveau. Die Union Sachsens mit Polen endete mit dem Tode des Sohns Augusts des Starken, August III., im Jahr 1763. Ein neues Angebot der polnischen Königskrone lehnte Kurfürst Friedrich August III. im Jahr 1791 ab. Sachsen war zu diesem Zeitpunkt nicht mehr in der Lage, im Konzert der Großmächte mitzuspielen.
In den Schlesischen Kriegen von 1740 bis 1763 gelang es dem aufstrebenden Königreich Preußen, Sachsen auszuschalten und es als protestantische Führungsmacht im Heiligen Römischen Reich abzulösen. Durch den Einmarsch der Preußen in das neutrale Sachsen im Jahr 1740 blieb den sächsischen Truppen keine Wahl als den Preußen zu folgen. Im Zweiten Schlesischen Krieg standen die Sachsen auf Seiten der Habsburger, ebenso im dritten Schlesischen Krieg, dem Siebenjährigen Krieg. Die Auswirkungen für Sachsen waren verheerend, weil es als zentraler Schauplatz von Schlachten und Truppenbewegungen exorbitante Verluste an Menschenleben und auf Jahrzehnte sichtbare Zerstörungen in Kauf nehmen musste. Die Außenpolitik Sachsens verlor ihre Orientierung mit dem Bayerischen Erbfolgekrieg (1778/79) und schlug fortan einen Zickzack-Kurs wechselnder Koalitionen ein, der bis zur Erhebung zum Königreich im Jahr 1806 und darüber hinaus anhalten sollte. Im Jahr 1805 hatte das Kurfürstentum Sachsen eine Größe von 716 Quadratmeilen, was umgerechnet etwa 39.380 Quadratkilometer entspricht.[1]
Bei Ausbruch des Vierten Koalitionskrieges im Jahr 1806 kämpfte das Kurfürstentum Sachsen auf preußischer Seite. So kämpften und verloren sächsische Soldaten auf den Schlachtfeldern von Jena und Auerstedt gegen die Napoleonischen Armeen. Das ganze Kurfürstentum wurde besetzt und in Dresden zogen 10.000 bayerische Soldaten sowie ein französischer Stadtkommandant ein. In Posen wurde am 11. Dezember 1806 Frieden mit Frankreich geschlossen. Kursachsen stieg zum Königreich Sachsen auf, erhielt einige preußische Territorien zugesprochen, musste dem Rheinbund beitreten und wurde verpflichtet, Truppenkontingente für die französischen Angriffskriege zu stellen. Kurfürst Friedrich August III. von Sachsen durfte sich fortan König Friedrich August I. von Sachsen nennen.
https://de.wikipedia.org/wiki/Kurf%C3%B ... um_Sachsen
Friedrich August I. der Starke, Kurfürst von Sachsen
Unter seiner Herrschaft erlebte das Kurfürstentum eine Zeit großer wirtschaftlicher, infrastruktureller und kultureller Blüte. Er etablierte in Sachsen den Absolutismus, seine Großmachtsträume scheiterten jedoch
Nach dem Dreißigjährigen Krieg 1648 hatte das albertinische Sachsen den Höhepunkt seiner territorialen Ausdehnung erreicht, vor allem durch die 1635 von Böhmen übergegangenen Lausitzen. Gleichwohl erlitt es durch die Säkularisierung des Territoriums des Erzbistums Magdeburg in den Besitz des Kurfürsten von Brandenburg einen bedeutenden strategischen Nachteil gegenüber dem expandierenden Brandenburg-Preußen im Norden. Mit Preußen vergleichbar, war Kursachsen noch vergleichsweise glimpflich davongekommen, vor allem indirekt durch Seuchen und Stagnation des Handels geschwächt und begann mit diesem zusammen einen politischen und wirtschaftlichen Aufstieg. Die Bevölkerung im Lande war dennoch kriegsbedingt um etwa die Hälfte reduziert worden (Bevölkerungszahl um 1650 ca. 540.000). Die Verluste konnten jedoch zu großen Teilen durch Glaubensflüchtlinge, von denen etwa 150.000 aus Böhmen und Schlesien nach Sachsen kamen, ausgeglichen werden. Nach der völligen Verwüstung von Magdeburg ging dessen Bedeutung als Metropole im Osten des Heiligen Römischen Reichs neben dem aufstrebenden Berlin auch an die kursächsischen Städte Leipzig und Dresden über.
1683 beteiligte sich Kurfürst Johann Georg III. persönlich mit dem Sächsischen Heer an der Schlacht am Kahlenberg, die die Zweite Wiener Türkenbelagerung beendete und für die wichtige Befreiung Wiens sorgte. Das Kurfürstentum Sachsen war Teil eines deutsch-polnischen Entsatzheeres unter der Führung des polnischen Königs Johann III. Sobieski. Die Niederlage der osmanischen Armee bedeutete den Anfang vom Ende der türkischen Hegemonialpolitik.
Das Kurfürstentum war als zusammenhängendes Territorium in Deutschlands Mitte von fruchtbarem Ackerland und reichen Bodenschätzen geprägt. In diesen sehr günstigen Rahmenbedingungen übernahm Friedrich August I. (der Starke) 1694 die Kurwürde. Mit seiner Wahl zum polnischen König im Jahr 1697 gab er dem Kurfürstentum Sachsen eine ganz neue Ausrichtung. Seine Politik scheiterte jedoch, da dem sächsischen Kurfürstentum die angestrebten Territorialgewinne verwehrt blieben, die es im Großen Nordischen Krieg (1700–1721) zu erreichen hoffte. Der schwedische Gegner verwüstete zwischenzeitlich sogar Kursachsen und zwang August den Starken zum zeitweiligen Verzicht auf seine polnische Krone.
Siehe auch: Sachsen-Polen
Niedergang (1733–1806)
Trotz seines politischen Scheiterns hat der 1733 gestorbene Kurfürst und polnische König August der Starke große Verdienste bei der Förderung der sächsischen Kultur und Kunst auf höchstem europäischen Niveau. Die Union Sachsens mit Polen endete mit dem Tode des Sohns Augusts des Starken, August III., im Jahr 1763. Ein neues Angebot der polnischen Königskrone lehnte Kurfürst Friedrich August III. im Jahr 1791 ab. Sachsen war zu diesem Zeitpunkt nicht mehr in der Lage, im Konzert der Großmächte mitzuspielen.
In den Schlesischen Kriegen von 1740 bis 1763 gelang es dem aufstrebenden Königreich Preußen, Sachsen auszuschalten und es als protestantische Führungsmacht im Heiligen Römischen Reich abzulösen. Durch den Einmarsch der Preußen in das neutrale Sachsen im Jahr 1740 blieb den sächsischen Truppen keine Wahl als den Preußen zu folgen. Im Zweiten Schlesischen Krieg standen die Sachsen auf Seiten der Habsburger, ebenso im dritten Schlesischen Krieg, dem Siebenjährigen Krieg. Die Auswirkungen für Sachsen waren verheerend, weil es als zentraler Schauplatz von Schlachten und Truppenbewegungen exorbitante Verluste an Menschenleben und auf Jahrzehnte sichtbare Zerstörungen in Kauf nehmen musste. Die Außenpolitik Sachsens verlor ihre Orientierung mit dem Bayerischen Erbfolgekrieg (1778/79) und schlug fortan einen Zickzack-Kurs wechselnder Koalitionen ein, der bis zur Erhebung zum Königreich im Jahr 1806 und darüber hinaus anhalten sollte. Im Jahr 1805 hatte das Kurfürstentum Sachsen eine Größe von 716 Quadratmeilen, was umgerechnet etwa 39.380 Quadratkilometer entspricht.[1]
Bei Ausbruch des Vierten Koalitionskrieges im Jahr 1806 kämpfte das Kurfürstentum Sachsen auf preußischer Seite. So kämpften und verloren sächsische Soldaten auf den Schlachtfeldern von Jena und Auerstedt gegen die Napoleonischen Armeen. Das ganze Kurfürstentum wurde besetzt und in Dresden zogen 10.000 bayerische Soldaten sowie ein französischer Stadtkommandant ein. In Posen wurde am 11. Dezember 1806 Frieden mit Frankreich geschlossen. Kursachsen stieg zum Königreich Sachsen auf, erhielt einige preußische Territorien zugesprochen, musste dem Rheinbund beitreten und wurde verpflichtet, Truppenkontingente für die französischen Angriffskriege zu stellen. Kurfürst Friedrich August III. von Sachsen durfte sich fortan König Friedrich August I. von Sachsen nennen.
https://de.wikipedia.org/wiki/Kurf%C3%B ... um_Sachsen
